Обошёл ещё несколько залов и везде меня встречала подобная картина, в целом складывалось ощущение, что в здании побушевал ветер, который раскидал мебель, статуи, однако не было видно следов погрома и вандализма в принципе. Не менее удивительным был и тот факт, что внутри не было костей и доспехов убитых воинов, а те, в отличии от лежащих на улице, просто не могли сгнить. Да, здесь были побиты витражи, сгнила крыша, это было заметно ещё снаружи, однако верхние этажи приняли на себя этот удар, внизу же было относительно сухо.

Я бродил по комнатам ещё час, но не мог понять, что же здесь произошло. Из комнаты в комнату, из зала в зал ничего не менялось, это было всё тоже запустение без признаков ведения боя. Единственное отличие появлялось разве что на верхних этажах, где было более сыро, там отвоевала себе пространство плесень, кое где рос мох, но это было обычным воздействием природы, но никак не давало ответ на загадку — Что же здесь произошло?! Решив, что ответ в целом не так уж и важен, стал изучать не само строение, а окружающую округу и каково же было моё удивление, когда увидел сад, что находился во внутреннем дворике замка.

Несмотря на то, что сад также был подвержен болезни всех деревьев Межгорья, он был впечатляюще красив. Чего только стоили кристальные деревья, во всяком случае именно так я прозвал про себя растение, что выглядело как полупрозрачный кристалл, словно алмаз стал подвижным и вырос в дерево, которое также, как и соседки качало ветвями на ветру. Или расположенная в другом углу троица деревьев, что целиком являлись цветными, они были окрашены в розовый, фиолетовый и синий цвет, стояли переплетя ветви, и я просто уверен, что когда-то под ветвями этой троицы была природная беседка, так как, не смотря на свою необычность и яркость, они тянули к себе взгляд и успокаивали. Были в саду и другие интересные экземпляры, что выделялись то цветом, то формой. Смотря на всё это великолепие у меня в голове что-то щёлкнуло, и я злорадно ухмыльнувшись решил — здесь будет первый форпост моего королевства. Нет даже не так — здесь будет столица, что возродится аки феникс из пепла, воспрянет и наваляет той дряни, что её окружает.

Глава 17

К сожалению, даже поверхностно обследовать замок так и не смог, надо было собираться назад. Путь предстоял не близкий, что я знал уже точно, время близилось к вечеру, а оставаться здесь у меня не было не малейшего желания, мало ли что могло вылезти ночью в этой глуши. Так что ещё раз окинув окружающее пространство и убедившись, что на карте путь прорисовался нормально, отправился назад.

Несмотря на то, что задержался я там ненадолго, темнеть начало буквально через час после выхода, что в окружающей атмосфере напрягало. Более того, темнеть стало быстро, обзор, и до этого скудный в лесу и вовсе стал крошечным, не спасало даже ночное зрение, так как вместе с пропавшими солнечными опустился туман, который был столь густ, что казался осязаемым, вязким и даже тяжёлым. Так что идти приходилось скорее по карте, чем по ориентирам, что не влияло на скорость в положительном ключе, но вот что началось, когда ночь полностью вступила в свои права…

Сначала, словно предупреждающий фонарь на небе разгорелась луна, чьи лучи пробились сквозь мириады облаков, она была полной, что и так навевало жути, о вот когда время стало близится к полночи, на высохших деревьях заухали невесть откуда взявшиеся совы. Их крики были жалостливыми, словно плачь младенца, что звучал глухо из-за густого тумана и из-за него же и местности — отовсюду, делая тебя эпицентром происходящей истерии природы. Но продлилось это не долго, ровно до того момента, пока часы не пробили двенадцать.

В один миг мир погрузился в тишину, но лишь для того, чтобы в этой тишине прозвучал волчий вой — сначала жалостливый, звонкий, как крик птицы на рассвете, он наливался силой, яростью, безумием и леденящим душу холодом. Этот единственный вой длился почти минуту. После чего замолчал на несколько секунд, после взорвал ночную тишину новым приступом ярости, который на этот раз подхватили другие голоса, они сплелись в единую мелодию, которая обещала смерть любому, кто встанет на пути этой стаи.

Услышав это, я замер, после чего ускорил шаг, после же выступления волков, и вовсе непроизвольно перешёл на бег, падая, натыкаясь в кромешной тьме на деревья, однако бежал с сумасшедшей скоростью, которую всё подстёгивала и подстёгивала иррациональная паника, которую не были способны остановить не разумные мысли, не самоувещевания. И не зря. Не прошло и минуты, когда, во тьме вокруг разнёсся цокот копыт. Спустя ещё несколько секунд, меж деревьев стали мелькать призрачные силуэты всадников, что светились голубоватым сиянием. Ещё мгновение и между копыт их коней показались такие-же светящиеся волчьи силуэты, что словно почувствовали мой взгляд, вскинули головы и взвыли тем самым воем, что вблизи ещё и диссонировал с моими внутренними ритмами, из-за чего тело охватила непроизвольная дрожь.

Не смотря на весь происходящий вокруг ужас, я смог ещё сделать несколько шагов, пока не понял, что меня окружили и эти призрачные силуэты просто нарезают круги вокруг меня. Решив напоследок побарахтаться, вытащил клинки, после чего обновил инвиз и телепортировался в сторону. Расчёт был на то, что если меня находят на звук, то заранее вытащенные клинки не произведут шума на новом месте, сама же телепортация должна провести противника, сбив того с толка, на тот же случай, если не поможет — заранее вытащенное оружие лишним не будет.

Но всё пошло не по плану. Мало того, что мой манёвр не сбил с толку противника, он даже на долю мгновения не дезориентировал его, и все кружащиеся вокруг твари вновь взяли меня в круг менее чем за секунду, при этом они встали, медленно сжимая кольцо. Когда же они подъехали ближе — смог их рассмотреть.

Боевые кони, или если быть точнее скелеты боевых коней, облачённые в искусно откованные шипастые доспехи из чёрного металла. Один их вид мог вызвать трепет, но не менее угрожающими выглядели и седоки, чьи тела закованы в подобного фасона броню из того-же металла и лишь открытая лицевая часть могла навести на мысль, что седоки такие-же скелеты как и кони. У ног всадников стояли волки, здоровенные, в холке под полтора метра и как не сложно догадаться — тоже скелеты, которые, не смотря на отсутствие мышечной ткани были быстры как молния и настолько же смертельно опасны.

Всадники остановились от меня на расстоянии пяти метров, и молча изучали, но стоило только и мне начать этим заниматься, как стоящий предо мной воин поднял руку указывая на меня и волки, издав новый вой бросились в атаку.

Первого из них встретил на скрещенные клинки, попытался отсечь голову, но та не поддалась на мой захват, лишь металл мечей беспомощно звякнул о позвонок, словно я ножницами пытался перекусить лом. На этом моё сопротивление закончилось, так как сразу с двух сторон в руки вонзились клыки, ещё несколько тварей ударились в меня своими телами и повалив стали драть грудь. Последнее, что запомнилось в этот момент — звук разрываемой плоти, моей плоти, адская боль, холодные, светящиеся голубым, потусторонним светом глаза всадника и насмешливо скупая надпись — «Дикая Охота».

Воскрес я на кладбище уже знакомого гарнизона, тело прошибал озноб и дело было даже не в ночной прохладе, а в отпускающем нутро страхе, который в спокойной обстановке наконец вырвался наружу, и выявлялся не просто в непроизвольной дрожи тела, но и каком-то затуманивании разума, когда тело просто отказалось повиноваться. Сел у надгробной плиты, рядом с которой появился после возрождения и обхватив голову руками произнёс:

— Во что же я вляпался?!

К счастью, рефлексировать долго не стал, спустя минут пятнадцать отодрал себя от холодного камня и растерев лицо руками отправился в сторону выделенного некогда ночлега. Вот ведь как получилось, не смотря на смерть — оказался в точке назначения гораздо быстрее, чем дошёл бы сюда пешком. И хоть это очень скудное утешение, если не сказать более грубым языком, однако хоть какой-то плюс.